Крылья Ночи здесь не бывает – вечер незаметно становится утром, плавно перетекая в него мгновение за мгновением. Часов тоже нет. Я стою у окна, глядя на размытые, затянутые белёсой дымкой очертания того, что можно назвать городом – если хочешь увидеть город. Мой брат живёт в большом, вечно усталом и никогда не спящем городе. Крылья вызывают непривычное ощущение в спине. Кажется, я не смогу описать это чувство. Четыре больших крыла бледно-синего цвета. Брат хотел бы знать, из чего они состоят – из перьев или металла? Однажды я добьюсь, чтобы он узнал – но не обычным путём, которым люди получают знания… Зрение, доступное мне, совершенно. Гораздо лучше человеческих глаз, способных видеть лишь перед собой и немного сбоку. Я вижу свою спину и даже могу созерцать всю себя, обнажённую, стоящую перед окном – правая ладонь приложена к стеклу и ощущает его холодную твёрдость, а левая, чуть подрагивающая на бедре, чувствует мягкую теплоту женского тела. Иногда у меня есть тело. Например, здесь. В этом призрачном мире, который полностью мой – я сама создала его и не показывала брату: заглядывая сюда, словно под обложку новенького журнала, он видел только мою стройку – беспорядочное нагромождение сгущённых цветов, обволоченных невидимыми нитями эмоций. Улыбался и уходил, не желая смущать меня. Не отводя глаз от мерцающего вида внизу, под сотнями метров густого, будто кисель, воздуха за окном, я одновременно вижу ту часть своей спины, откуда берут начало крылья. На этих плотных бугорках бледно-кремовый цвет моей кожи переходит в робкую, потаённую синеву совсем не человеческой части тела. Крылья словно боятся вторить яркости моих синих волос, они желают быть незаметными – в отличие от пышных и длинных локонов, прямо-таки кричащих обо мне и моей сути. Но разве можно не заметить четыре мощных крыла на спине у женщины? Свобода, которую дал мне брат, стала матерью этих крыльев – она подарила им жизнь, а не я. Тело не принадлежит мне – даже когда оно у меня есть. Моя власть над собственной внешностью иллюзорна – не то что контроль над созданным мною миром. Я приподнимаю руку от бедра, чтобы коснуться крыла. Прикосновение немного будоражит. Это часть меня, но совсем новая. Не так ли беременные дотрагиваются до растущего живота? Не знаю, мне недоступна такая женственность. Крыло отвечает ладони. Перья выглядят, как металл, но на ощупь такие же мягкие и тёплые, как моя кожа – только не такие шершавые. Дымка внизу разгорается солнечным светом. Бледный на первых порах, он наливается жёлтым соком. Утро приходит на смену вечеру в мире, где нет места ночи и дню. Игриво потрепав своё крыло, я смущённо улыбаюсь и рассеянно наблюдаю сверху, как моя обнажённая фигура неторопливо отодвигается от стекла.